| PARRITET | Дата: Четверг, 05.07.2012, 10:47 | Сообщение # 1 |
Рядовой
Группа: Форумчане
Сообщений: 734
Статус: Offline
| «Таких уродцев, как ты, Гитлер отстреливал. Мы тоже тебя уничтожим», — заявили соседи инвалиду детства
В городке Староконстантинов Хмельницкой области соседи буквально сживают со свету писательницу Оксану Радушинскую, лауреата многочисленных литературных конкурсов, кавалера Ордена княгини Ольги
«Я подвергаюсь моральным пыткам, потому что являюсь журналистом, теле- и радиоведущей, писательницей, поэтессой и инвалидом первой группы», — так начинается письмо, которое прислала в редакцию Оксана Радушинская. Оксану часто сравнивают с известной российской поэтессой Никой Турбиной. Обе получили признание в юном возрасте и стали яркими звездами на литературном небосклоне.
Мало кто знает, что Оксана Радушинская уже много лет прикована к инвалидной коляске. Прививка от полиомиелита, которую Оксане сделали в полтора года, привела к развитию тяжелейшего заболевания. Нижняя часть тела девушки полностью обездвижена, изувеченные болезнью руки почти не действуют. Благо кисти рук частично работают, и это позволяет Оксане писать. К 32 годам писательница удостоилась стольких наград и премий, что дипломы едва помещаются на стенах ее просторной комнаты. Однако литературные достижения девушки-инвалида не дают спокойно спать ее соседям. Чтобы досадить писательнице, те каждый раз изобретают новые издевательства.
«Тебе, страшилище, надо в подушку плакать, а ты в телевизор прешься!»
Ситуация дошла до того, что Оксана Радушинская почти не выходит на улицу. Во дворе частного дома, где живет девушка с родителями, разбит уютный тенистый садик. Однако беседовать там с журналистом Оксана боится. «Если услышат соседи, будет скандал, — шепчет она. — Проходите в дом, там спокойнее».
— Раньше у нас никогда не было конфликтов с соседями, — вздыхает Оксана. — Ума не приложу, чем мы могли обидеть этих женщин. Нападки с их стороны начались, когда я завоевала первые высокие награды. Потом я начала вести авторскую программу на местном телевидении, и это еще больше их обозлило. А ведь обе, можно сказать, интеллигентные женщины: Валентина Михайловна (имена женщин изменены. — Авт.) и ее дочь Таня имеют педагогическое образование.
Однажды после того, как вышла моя первая авторская программа на областном телевидении, я сидела в саду и писала на ноутбуке сценарий. Неожиданно у забора появились соседки. «Тебе, страшилище, надо в подушку плакать, а ты в телевизор прешься!» — ухмыльнулась Валентина Михайловна. От неожиданности я онемела. А они стали хохотать, тыкая в меня пальцами. Дочь Валентины Михайловны кричала на всю улицу: «Ты такая страхолюдина, что на тебя ни один мужик даже не посмотрит!»
Потом соседки переключились на моих родителей. Таня почему-то обзывает моего отца «педофилом». Папа работает фотографом и часто снимает малышей в детских садах. Возможно, поэтому у соседок возникли такие грязные фантазии. Валентина Михайловна с дочерью кричат мне со своего двора: «Твой отец насилует детей! Его много раз ловили родители, избивали, он даже лежал в больнице. И теперь у него в голове стоит металлическая пластина!» Весь этот бред они повторяли и в присутствии сотрудников милиции. Как-то я не выдержала и спросила Таню: мол, с чего она взяла, что мой папа педофил. Она охотно пояснила: «Когда мне было пять лет, он ходил по двору в трусах и, глядя в мою сторону, лукаво улыбался».
Раньше нас разделял забор из сетки-рабицы. Однако, когда начались скандалы, мы решили поменять забор. Из вредности соседки не давали своего разрешения. Вызывали милицию, писали в прокуратуру. Пришлось решать этот вопрос на уровне областного архитектора. Мы все-таки поставили двухметровый забор, но он нас не спасает. Соседки просто стали громче выкрикивать ругательства.
— А меня они называют «старой курвой», — сетует мама Оксаны Нина Васильевна. — Однажды Таня сказала мне страшную вещь: «Бог не дал тебе больше детей, потому что ты плодишь уродов. Одного родила — и хватит». Откуда у них столько жестокости? Мы не родили второго ребенка, потому что все силы бросили на то, чтобы поставить Оксану на ноги! До школы она ходила, как уточка, а потом пересела в инвалидную коляску. Мы объездили все больницы в Киеве и в Москве, но там даже не смогли поставить точный диагноз. Возили дочку к знахарям, дважды были у знаменитой Ванги — все впустую.
Я не смогла спокойно отреагировать на такие слова и вызвала милицию. Тогда из дома выскочила мать Тани и рассмеялась мне в лицо: «Ну приедет наряд, и что? Мы расскажем милиционерам, что захотим, а ты ничего не докажешь!» Приехали милиционеры, стали разбираться. Соседки заявили, что мы все выдумали и ничего подобного они не говорили. Сотрудники милиции пожали плечами и уехали.
«Наверное, это дурная наследственность: предки наших соседок переругались со всей улицей»
— Этот кошмар длится уже пять лет, — говорит Оксана. — Мы с родителями стараемся без лишней надобности не выходить из дома, а с соседками даже не заговариваем. Однако они продолжают изводить нас. Чего только не выдумывают! Мол, я чужие стихи выдаю за свои, а мои книги публикуют из жалости ко мне. Называют меня «горбатая», «ничтожество», «безмозглая». Говорят, что меня нельзя показывать по телевизору, ведь на такое чудище, как я, ни платье красивое не наденешь, ни туфли.
А еще Таня очень ревностно относится к тому, что мой папа меня фотографирует. Кричит из-за забора: «Эй, педофил, ты бы лучше меня сфоткал, а не свое чудовище. И тебе будет приятнее, и мне. Я ведь молодая и красивая, фотки потом в интернет выложим».
Недавно, когда я сидела в саду и парикмахер делала мне прическу, раздался звонок на мобильный. Звонили из оргкомитета конкурса «Коронация слова». Мне сообщили, что я второй год подряд стала победительницей литературного конкурса, и пригласили на церемонию награждения. Конечно, я обрадовалась, поделилась новостью с родителями, стала смеяться. Реакция соседей не заставила себя ждать: «Чего радуешься, уродина? Тебе 32 года, а ты еще ни разу не видела голого мужика. Пусть твой папаша снимет штаны и покажет, как это выглядит». Это слышала не только мой парикмахер, но и соседи.
— Да-да, я слышал, как Валентина Михайловна обзывала отца Оксаны педофилом, а саму Оксану — уродом и страхолюдиной, — кивает головой сосед Радушинских Дмитрий Загоруйко. — А женщину, которая соседствует с ними с другой стороны и работает в Италии, Таня постоянно обзывает проституткой. Ой, это страшные женщины, они враждуют со всеми соседями. Наверное, сказывается дурная наследственность: предки наших соседок переругались со всей улицей. Когда я был пацаном, дед Валентины Михайловны меня крепко обидел. Мой отец пришел к ним во двор, хотел поговорить с дедом. Тут выскочила бабка, мать Валентины Михайловны, и вылила моему отцу на голову содержимое ночного горшка. Эту семейку боятся все соседи.
— За что они взъелись на Оксану, непонятно, — вздыхает еще один сосед, дядя Ваня. — Девочка ведь талантливая, посмотрите, сколько у нее дипломов. Гордость нашей области и всей Украины. А эти две мордуют ее страшными словами. Однажды работаю на огороде и слышу: «Таких уродцев, как ты, Гитлер отстреливал. Мы тоже тебя уничтожим, чтобы не портила картинку на фоне Евро. Это они Оксане такое кричали. Ужас!
Однако надо выслушать и оппонентов. Честно сказать, заходить во двор к столь агрессивным женщинам было страшновато. Стучу в дверь. Через минуту дверь открывает молодая особа, окидывает меня презрительным взглядом и спрашивает:
— Ты кто?
— Журналист. Хочу понять, почему вы не миритесь с Оксаной Радушинской и ее родителями. Чем они вас обидели?
— Шо, будэ стаття в газете? Об этих извращенцах? Значит, ты тоже извращенка. Напишешь статью — будет суд, поняла? А это шо, диктофон? Выключи его, я сказала! Ты на моей территории, и тут командую я, понятно?! А ну пошла отсюда!
И тут я получила удар в плечи. Это Татьяна начала силой выпихивать меня со двора. Потом еще удар. Едва я заступила за калитку, Татьяна закрыла ее на замок и осыпала меня ругательствами.
«В Украине очень легко обидеть, унизить человека, а вот доказать это в суде крайне сложно»
— Самое обидное, что на этих агрессоров нет никакой управы, — говорит отец Оксаны Петр Онуфриевич, наблюдавший за нашим с Татьяной «разговором» с улицы. — Мы уже сбились со счета, сколько раз вызывали милицию. Правоохранители говорят: мол, мы не можем ничем помочь, разбирайтесь сами. А однажды сотрудник милиции пригрозил: «Еще раз вызовите наряд, выпишем каждой стороне по 300 гривен штрафа». На следующий день мы всей семьей пришли на прием к начальнику милиции. Он отнесся с пониманием, мы дали показания. Однако дальше этого дело не пошло.
— Соседки унижают достоинство Оксаны Радушинской, переступая все грани разумного, — говорит начальник Староконстантиновского райотдела милиции Сергей Новак. — Мы неоднократно беседовали с этими женщинами, но они «невменяемые». По закону мы не можем ничего предпринять, если нет телесных повреждений. Вы же знаете, что милиция занимается только уголовными делами. А в том, что соседи оскорбляют женщину-инвалида, криминала нет. Я много раз советовал Радушинским обратиться в суд. Не понимаю, почему они до сих пор этого не сделали.
— Я уже ходила к адвокату, — говорит Оксана Радушинская. — Однако он сразу предупредил, что, возможно, у нас ничего не получится. Парадокс: в Украине очень легко обидеть, унизить человека, а вот доказать это в суде и наказать своего обидчика крайне сложно. Я уже опасаюсь за свою жизнь и жизни родителей. Мне страшно, что никто не может нас защитить. Я написала письмо мэру Староконстантинова и руководителю отдела образования, все-таки старшая соседка работает педагогом. Просила о помощи, ведь я как почетный гражданин города участвую во всех важных мероприятиях. Местные власти меня убеждали: мол, я гордость города и они очень меня любят. Ответ я ждала почти месяц. Написал руководитель отдела образования: мол, Валентина Михайловна все отрицает, порицать ее не за что.
— После этого Валентина Михайловна и Таня стали хитрее, — вздыхает Нина Васильевна. — На днях пропалываю я огород и вижу: по тропинке идет Таня, держит возле уха мобильный телефон. Поравнялась со мной и говорит якобы в трубку: «Что, старая курва, огурцы полешь? Скоро ты сдохнешь, и твой педофил тоже. Вот тогда я доберусь до вашей горбатой уродки и сотру ее с лица земли. Она у меня кровавыми слезами умоется». После этих слов мне стало дурно. Я даже думать боюсь, что будет с Оксаной, когда нас с мужем не станет. А Таня бьет по самому больному, да еще рану солью посыпает. Господи, неужели нельзя ничего сделать? Кто прекратит эти издевательства?!
[b
* «Мне страшно, что никто нас с родителями не может защитить, — говорит Оксана.
— А ведь куда мы только не обращались! И в милицию, и к городским властям…»
ФАКТЫ
|
| |
| |
